Какое же будущее ждет отечественную противоонкологическую службу? Куда дует ветер перемен и кого в стране лечат бесплатно?

– Пациенты прежде всего должны знать свои права, – говорит директор фонда “Вместе против рака”, президент Ассоциации паллиативной помощи Гульнара КУНИРОВА. – И не надо бояться жаловаться вышестоящему начальству, если кто-то из медиков, даже в случаях с установленным онкологическим диагнозом, намекает на необходимость платы. Надо уметь требовать соблюдения своих прав и лечения в полном объеме.

Везде у нас висят номера телефонов “горячей линии”. Вот один из них: +7-708-973-03-03. По нему можно обращаться в пациентское сообщество для решения проблем и жалоб.

Однако вот что поведала вашему корреспонденту родственница одной из пациенток:

– Люди платят, потому что боятся вовремя не попасть в свою очередь. А при онкозаболевании промедление смерти подобно. Боятся не получить правильное назначение, своевременную терапию, нужные лекарства, которые “внезапно” заканчиваются в медучреждении в самый нужный момент. Они боятся всего, когда болезнь неумолимо наступает. Поэтому им проще сунуть в карман медсестре пачку купюр и пройти лечение без задержек и дополнительных нервных расстройств.

Лучше верить фактам
– Беда здесь в том, – отвечает Гульнара Кунирова, – что пока нет факта, невозможно бороться с коррупцией в этой сфере. Обязательно нужны запросы от общества, от пациентов, от журналистов. Только так можно разрешить каждый конкретный инцидент и что-то сдвинуть с мертвой точки. Проблема есть, никто этого не скрывает. Это скрыть невозможно! И работа уже началась.
– Вся онкологическая помощь в Казахстане оказывается бесплатно, в рамках гарантированного объема бесплатной медицинской помощи (ГОБМП), – заверяет доктор медицинских наук, президент Ассоциации онкологов РК, директор НИИ онкологии и радиологии (КазНИИОиР) Диляра КАЙДАРОВА. – Человек пришел с квотой, и с момента постановки на онкоучет все, вплоть до уточняющей диагностики, ему проводится бесплатно.

Но проблема в том, что сами пациенты – и об этом люди пишут в соцсетях: как там мама лежала, другой родственник, и врач брал. Но конкретно – ни одной фамилии! Бросают слова в ветер, и все.

Из-за этого мы и страдаем каждый день. Негатив идет, а конкретно еще ни одного факта. Пара пациентов пожаловались, мы их вопросы сразу решили. Пусть не боятся, что их накажут как-то.
Мы объявили: пожалуйста, пишите нам на сайт, какой врач что брал или обращайтесь лично. Если честно, не совсем понимаю, как врач за это может наказать пациента? Даже если он попытается, мы еще раз будем вызывать этого врача и решать вопрос, вплоть до увольнения.

Куда исчез гинеколог?
– Бывают и другие случаи, – продолжает директор НИИ онкологии и радиологии, – когда к нам из областей приезжают люди с не поставленным точно диагнозом. Тогда, естественно, возникает вопрос оплаты. И, конечно, у многих нет возможности оплатить такие диагностические услуги. Потому что деньги были заложены на их местные поликлиники.

Мы вышли на министерство здравоохранения с предложением: раз люди из регионов все равно едут к нам, пусть тогда и деньги эти отправляются к нам. Мы оказываем здесь высокотехнологичную помощь, если пациент все равно желает ее получить, так пусть получит.

Что ж, как говорится, рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше.

– И нам уже сообщили, – поясняет доктор, – что дополнительно выделяется 2,8 миллиарда тенге на финансирование клинико-диагностических услуг и обследования.

Вот мы были в Аркалыке, и там действительно нет даже рентгенаппарата! Обратились в облздрав с вопросом: почему их пациенту пришлось ехать за 700 километров в Костанай, чтобы там делать рентген? Костанайский главврач потом отчитывался о том, что вопрос финансирования их медучреждений они поставили.

– Самое главное – поднять именно первичное звено, а также зарплату районным онкологам. Они, к сожалению, сейчас получают максимум 56 тысяч тенге в месяц! И, конечно, нужно, чтобы акимат обеспечил им социальный пакет. Иначе никто так и не пойдет работать в аул, – констатирует Диляра Кайдарова. – Все хотят работать в Алматы и Астане.

Это социальная проблема, мы поднимаем ее перед акиматами. Говорим: “Пока вы не дадите квартиры врачам, не оснастите первичную сеть, чтобы в каждом районе были хотя бы маммограф, рентген- и УЗИ-аппараты, никто к вам не поедет! А больные люди так и будут преодолевать сотни километров, чтобы пройти простейшее обследование”. Да что там далеко ходить, мы посетили город Уштобе Алматинской области – там нет даже гинеколога!
Кадры определяют
Но как рядовому гражданину, который впервые в жизни столкнулся с онкологией, доказать, что нарушают его права? И как поступить, если врач действует не в его пользу?

– Тут нужно разделить онкологию на две части, – отвечает профессор, доктор медицинских наук, руководитель отдела мониторинга онкослужбы МЗ РК Нурлан БАЛТАБЕКОВ. – Первая – то, что проводится в онкостационаре. Здесь вы заходите в регистратуру, и там на стенде все расписано: права, обязанности, вплоть до конкретных расценок, кому и сколько. Но существует проблема на уровне поликлиник. Там тоже есть онколог и терапевт.

И вот когда вы приходите к участковому терапевту, потому что первым диагноз выставляет именно он, то одна из проблем, которые мы сейчас поднимаем, – то, что 60 процентов наших участковых терапевтов не знают онкологии. Потому то и дело возникают разбирательства.

А терапевтов не хватает, они перегружены работой, и им не до изучения онкологии. Когда ему говоришь: “Ты понимаешь, что погубил пациента, неправильно выставив диагноз?”. А он отвечает: “А я не онколог!”. И когда мы говорим, что лечение онкологии у нас везде бесплатное, то надо понимать, что бесплатная часть заложена и в поликлинике. Но поликлиника сама не знает, что она должна делать.

– Поэтому мы сейчас обратили свой взгляд на первичную медико-санитарную помощь (ПМСП) и обучаем врачей поликлиник, – продолжает Нурлан Балтабеков. – Когда мы с Дилярой Кайдаровой поехали в Караганду, Костанай, Западный Казахстан, то ходили не по онкологиям, а именно по поликлиникам. Обучали терапевтов и медсестер, что надо знать об онкологии, как объяснять пациентам, чтобы те не боялись и понимали, что платно, что бесплатно. А еще мы смотрели, какое там оборудование, есть ли томограф, эндоскопия. Но что в реальности происходит?

У них всего этого нет, там не хотят на это деньги тратить и отправляют людей к нам в онкоинститут. А здесь у нас эти деньги не заложены. Откуда они возьмутся, если они заложены в поликлиниках?

И получается, что люди жалуются, какая у нас онкология плохая, потому что все платно.

– Этот вопрос очень обширный, – подтверждает Диляра Кайдарова. – Он связан и с профессионализмом медиков, и с социальным пакетом для них, и конечно же с оплатой их труда. Врачи учатся десять лет, да в общем, всю жизнь, и получать за свой труд такие копейки тоже не могут. Поэтому мы просим министерство здравоохранения и министерство финансов помочь, вплоть до реформирования заработной платы районных онкологов.
Вместе против
Сейчас казахстанская противоонкологическая служба стремительно развивается. Если семь лет назад журналисты, по словам директора КазНИИОиР, приходили к онкологам со страхом и недоумением – зачем пропагандировать всеобщие обследования на рак, то теперь отношение многих к этому заболеванию поменялось. Потому что из разряда смертельных оно перешло в категорию излечимых. Надо лишь понимать необходимость его ранней диагностики.

Потому весной этого года в поликлинике КазНИИ онкологии и радиологии в Алматы планируют запустить процедуру полного check-up – проверку организма и установку современной позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ), которая позволит выявлять опухоли вплоть до 1–2 миллиметров.

22 специалиста КазНИИОиР уже побывали в Корее и Японии. Наблюдали менеджмент и организацию этих процедур от момента прихода пациента и до их окончания. Полный check-up включает в себя все виды анализов крови, выявление опухолевых маркеров, рентген, кардиографию, маммографию для женщин, взятие мазка на онкоцитологию, УЗИ органов.

И все процедуры человек сможет пройти за полтора дня, включая седацию (сноподобное состояние) при довольно неприятных процедурах колоноскопии и гастрофиброскопии. Все необходимое для этого оборудование уже подобрано.

– Когда наш человек выезжает за границу, – говорит Диляра Кайдарова, – там ему такой полный check-up обходится примерно в 3,5 тысячи долларов с ПЭТ-исследованием. У нас это будет стоить раз в 10 дешевле – 50–80 тысяч тенге. И если, в конце концов, будет заподозрено какое-то заболевание, которое трудно определить, то человек сможет пройти и ПЭТ-, и генетические исследования.

– Среди казахстанцев сейчас стало модным такое явление, как медицинский туризм, – говорит главный детский онколог РК Уалихан ЖУМАШЕВ. – Все, у кого есть деньги, ездят за рубеж – в Корею, Японию, Германию. Там обследуются, но умирают-то они здесь. Так лучше б и обследовались здесь на том же суперсовременном уровне, не запуская опухолевый процесс, и успешно его вылечивали. И их деньги оставались бы в Казахстане для их же блага.
– Чем хорош своевременный check-up? – добавляет Нурлан Балтабеков. – Тем, что позволяет человеку, который не болеет, посмотреть, есть ли у него предопухолевое состояние или предрасположенность к раку. И, начав своевременное лечение, не допустить его перехода в рак.

Лучше нам, как говорит Гульнара Кунирова, держаться вместе против рака! Не врачи против пациентов, не пациенты против врачей! Нам не нужно противостоять друг другу. У нас один враг – это рак!

Источник: Газета Караван